О стопиццоте и снижении планки

Я сейчас на сборах. Две тренировки в день, в четверг уезжаю на соревнования в Наебрьск Ноябрьск. А помимо прочего в перерывах между тренировками я пишу книгу. И вот пост еще этот. Это штобы все запомнили. А еще я живу с двумя бульбашами – партнерами по команде. И вот ложусь я, значит, вчера спать в полдвенадцатого, дабы встать сёдня пораньше, уже почти засыпаю… и тут взрыв белорусского хохота! Словно тонну картошки рассыпали, чесслово. Не обращаю внимания, но они опять! Я из дремы в подлунный мир, а там, оказывается, по зомбоящику идет +100500. Ну, знаете, который Максим. Я честно посмотрел всю оставшиеся десять минут, предварительно обматерив весь наш номер. Больше никто не засмеялся. Ни я, ни мои сокармерники сокомандники. Но они клялись, что пока я спал, было смешно. Уснул я под «Голые и смешные», благо, смехуечков там почти не проскакивало. А сегодня утром я встал пораньше и полез узнавать про наших смехуинов из интернетов. Люблю я исследовать. Во-от…



Люди, да вы ли не… Ладно, начну по порядку. Почитав про наших интернетовских смехуинов, я узнал много хуйни и кучу бесполезной инфы узнал много хуйни и кучу бесполезной инфы. Доколе, я вас спрашиваю, люди, доколе мы будем смеяться, когда по телику какой-нибудь юморун в кавычках произнесет слово «хуй»? Или жопа? Или еблан? Или ахуеть? Что, вы этого мало слышите в жизни?
Понимаете ли вы, что слово «культура» тоже ведь не зря придумано. Мир культурный, мир художественный, мир фильмов и книг, мир мультфильмов, наконец – все это не просто так. Все это – «надмир»! Мир выше нашего будничного. Мир вне нашей жизни, где всем этим ущербным шуткам место имеется. А в этом надмире должно быть как можно меньше обыденного, тут должны царить идеалы, а не плинтус и все, что ниже. Реализм должен быть, но не надо путать, господа и дамы, не надо путать. Реализм – форма придания правдоподобности. На самом деле в художественной литературе почти нет места истинного реализма, нет его и в кино. Даже в юморе его не так много, как кажется. Вот в сатире – да, есть. Но настоящая сатира не строится вокруг хуев, что бы вы думали, люди, она тоже закручена вокруг тропов. То, что показывают нам всякие стопиццоты, я бы даже к сарказму не отнес, это тупое жопное… тупое и жопное, короче…
Или, вы думаете, не найдется подходящего определения этому явлению? Еще как найдется – казарменный юмор. Самый тупой вид юмора. Еще бы, в армии, исключительно в компании молодых мужчин про что шутят? Про хуи да про секс. Про жопу. Про форму морды лица. Там издевательства ради прикола – вещь обыденная. Тупой солдафонский юмор. Худшее, что придумано юмористикой. Юмор, построенный на самоутверждении за счет издевательств над личностью.
И вот эта казарма прорвалась в нашу культурную жизнь. Уже практически открытым текстом идет мат. Не шутят над явлением, а осмеивают, до издевательства осмеивают непосредственно личность. Помните, Задорнов в девяностых шутил, что американцы смеются, когда залепляют в морду тортом? Поздравляю, россияне, теперь и вы смеетесь исключительно над этим. Клянусь, я скучаю по Петросяну. Я не могу понять, сколько можно шутить о сексе? Сколько раз надо произнести с экрана «хуй», чтобы это перестало быть смешным. А ведь с жопой это уже прокатило. Уже сегодня, скажи Медведев: жопа, никто и не заметит. Мы уже привыкли к этому, в общем-то, бранному слову.
Не подумайте, что я ханжа. Но, извините меня, люди, если вам смешно то, над чем смеются школьники одиннадцатого класса, у вас чего-то с головой не в порядке. А ведь и мои ровесники туда же, лица противоположного пола не краснеют, а ржут, как Ксения Собчак скаковые лошади.
А ведь тенденция налицо. Это тенденция снижения планки. Художественная ценность уходит отовсюду, на смену Райкину и ко пришли паши воли, стопиццоты и прочая хрень, умеющая (причем плохо) тупо стебаться над людьми. Опускать их. Обсирать.
Да, я тоже ругаюсь матом. Вот в этом самом блоге. Но мне-то можно, я со всеми словами работаю, я – писатель, а в книгах у меня вы найдете того мата слов десять. На миллион слов. А теперь взгляните на своих кумиров. У них все обратно.
Что самое поразительное, тут тоже действуют законы «говна не полного». Это когда на сто тупых шуток одна попадает в вас. И вроде уже невдомек, что даже в говне можно встретить кусочек непереваренной пищи, но говном оно от того быть не перестанет. Этот стопиццот – ровняется «Сам себе режиссер» плюс матюги. Все. Ничего больше.
Мне говорят, что люди хотят читать/смотреть расслабляющие весчи. Якобы приходит человек с офиса завода, устал, весь день думал, как пасьянс косынку разложить. Ему нужно расслабить моск. Р-р-р-р-р, люди, не врите хотя бы себе. У меня одиннадцатичасовой рабочий день, целый месяц подряд, без единого выходного. Я встаю в полседьмого утра, а в восемь десять вечера прихожу с работы. А еще надо жрать приготовить. И так месяц подряд, а работа у меня физически сложная, но и не без мозговой деятельности. Я прихожу уставший, но сажусь писать книгу, постинги, читаю умные книги, гляжу познавательные фильмы. И так тоже каждый день. Сегодня у меня болит все тело, мышцы забиты до предела, но в перерывах между тренировками я пишу. Вот уже три тыщи слов сегодня накатал. Строчу, пока не перестаю чувствовать шею, или когда поясница начинает гудеть пчелиным ульем. И мне почему-то совсем не надо тупое кино, тупые книги и тупой юмор, чтобы «отдохнуть». И вам это не нужно. Вы, либо в лапах стереотипов, либо… можете смотреть и читать, что угодно. Потому что мозгов у вас нет. Расслабляйте пустоту дальше.