Светлана Петровна Сталеварова
села в поезд на станции Котельниково. Привычно растолкав назойливых бабок, что
предлагали продать вяленого леща, она предоставила проводнице билет с
паспортом, чтобы та убедилась, Светлана не Усама Бен Ладен. Подождав, пока
подслеповатые глаза за полукруглыми стеклами найдут ее место на билете, Света
забрала кастрированную бумажку и, в свою очередь, принялась искать глазами
батрака. Дело в том, что ее чемодан был снабжен величайшим изобретением
человечества, и даже в двух экземплярах, но этот тупой человек еще не изобрел
колесики, помогающие въехать в удушливый рай вагона. Доверчивый молодой
простофиля нашелся не сразу. Глаза Светы долго ждали прекрасного принца, но, как
оказалось, не там. Спаситель, эдакий святой Георгий, победоносец чемоданов и
зачеток, появился откуда не ждали – из вагона. Молодой усатенький задрот –
примерно так охарактеризовал мозг Светланы юного путешественника в страну
знаний. Шлюха богатая – подумалось молодому задроту. Но всем вместе им пришлось
посторониться, ибо из вагона выплыл человек-айсберг, по предварительным
подсчетам, способный потопить не только Титаник, но и всех Королев. Оплывшие
бока растолкали все возможные препятствия в виде студента со Светой и устремились
к Светочу Зарты – многочисленным леще-сомо-толстолобо-продавателям. А как
просветлели его творческие щеки, когда он увидел на перроне продавца разливного
пива! На лысине даже пропали морщины, наверное, хранимое в костяном горшке
возрадовалось при виде кеги, да еще и пятилитровых пластиковых сосудов, для
хранения концентрированной пивной пены. Толстяк
набросился, казалось, сразу на весь перрон. Он размахивал бумажником, скупая
рыбу почище, чем КНДР. А чего он делал с пивом! Продавец все никак не мог наполнить
его просьбу в виде пятилитровой канистры, ибо был прерываем наполнением
пластиковых стаканчиков для толстопуза. А тот успокоился лишь сообразив: если
не поторопиться, поезд уедет, а он останется без вожделенных пяти литров влаги,
и придется давиться тремя. Поэтому он приказал грозно: «Наполнить!», - и
продолжил скупать все, до чего дотянется бумажник.
А Света и студент, тем временем,
знакомились. Действительно, со стороны Свету, иначе чем шлюхой и не назовешь.
Длинноногая, как жирафиха, грудь высокая, скулы еще выше, косметики кило триста,
а нарядом можно приманить быка на корриде, или высморкаться в него двум
простуженным людям – на большего материала не хватит. Парень же, как будто, был
последней задумкой Гайдая. Студент современности, едок доширака, батона и
майонеза, поглотитель знаний и непристойных анекдотов, первокурсник, искренне считающий:
все женщины мира вступили в заговор, чтобы он навсегда остался девственником. Света
же, повидавшая не одного такого да еще и проверившая не одну раскладушку не
одной общаги, применила самые зубодробительные приемы, вроде: молодой человек,
а не могли бы вы помочь, а то у меня ногти, да чемодан весит больше, чем я, а
если вы это сделаете, может быть, позволю затащить меня в туалет. Конечно,
облеклось это все в яркую обертку женской логики, но студент клюнул, вздыхая по
бутылке Балтики тройки, которую теперь уж точно не успеет купить. Когда студент
уже почти затащил чемодан, проводница в жесткой, граничащей с нецензурной форме,
попросила поторапливаться, ибо поезд вот-вот должен отойти. «Вот-вот»
растянулось на десять минут, и студент мог бы спокойно успеть купить пива, но вместо
этого по-мышиному уступал нижнюю полку Светлане. Когда поезд почти тронулся
рассудком, вагон накренила туша с пятилитровым баллоном в правой и безразмерным
пакетом рыбы в левой. Поезд таки сошел с ума и поехал навстречу приключениям не
хуже Кожухова.
Как могла судьба настолько приколоться,
чтобы свести таких непохожих в одном купе? Самой явной аномалией мог смело
считать себя студент. Он вообще чудом попал в купе, потому что плацкарт
раскупили, будто бы устроив второй заговор и собираясь лишить половины денег,
что удалось стребовать с родителей за то, что он осчастливил их учебой в
столичном университете. Света вообще села в одно купе с плебсом потому, что
заговорщики студента раскупили не только все плацкарты, но и СВ. Единственным,
кого можно назвать уместным в купе, это толстяк. Да еще один пассажир, спавший
на верхней полке кулем соломы и периодически травящий остальных газами. Но в
активной жизни он принимал слабое участие, поэтому к нему можно было относиться,
как к матрацу. Когда не душил соседей с заднего входа, он переворачивался и
жарил перегаром с парадного. Вот такая компания подобралась в купе. И первым
делом они познакомились.
- Пива не хотите? – познакомилась
тысячефунтовая туша. Только со Светой – студента она уже знала. Но, надо отдать
должное его глазам – в них вообще не читалось сало. Даже в самих диких
эротических снах он не мог представить ее под собой, как она не могла
представить себя под ним даже в самых жутких кошмарах.
- Нет, - отрезала жертва диеты.
- Да! – перебил ее охотник за
Балтикой.
Толстяк пожал плечами и начал
устилать стол бумажной скатертью из АиФа. Потом каждый вытащил из поклажи
сосуды: студент граненый стакан, толстяк пивную кружку, а Света чашку с астрологическим
символом Овна. Последняя еще явила
тусклым фонарям бумажные пирамидки зеленого чая, сахарозаменитель и большущий
грейпфрут. Студент не мог вытащить из рюкзака ничего, кроме штопаных носков,
поэтому скромно присел рядом с толстяком. А кошмар Тафа начал выуживать рыбу из
пакета. Первым он поймал сома. Разрезанный, будто приготовленный к спиртовке,
он тут же заполнил купе запахом вяленого и даже перебил газы четвертого соседа.
У студента потекли слюни, да и сама мисс состава, в лице Светы, повела носом,
но, вспомнив про швейный сантиметр, впилась отбеленными зубами в грейпфрут.
- Ну чё, Ванек, за что пить
будем? – представил читателю студента толстяк.
- Даже и не знаю, дядя Фарид, -
ответил любезностью на любезность студент.
- Ну уж точно не за сессию! –
расхохотался Фарид, наливая пиво в ущербный граненый стакан, а потом наполнив и
свою пивную кружку.
- Да, за сессию я уже полпечени
пропил… - понурился студент, глядя на полстакана пены с грустью.
- А вас как звать-величать? –
спросил Фарид у девушки и наконец, исполнил свое предназначение – ухватился
губами за край кружки.
- Светлана Петровна Сталеварова,
- ответила она, вытирая салфеткой губы.
- Какая мощная и яркая фамилия! –
поразился Фарид. И порадовался ибо… - За нее можно и выпить!
И жалкие остатки на дне всосало
безразмерное горло.
- А вы чем занимаетесь, Света? –
решил сфривольничать студент.
- Светлана Петровна, - пресекла
все попытки блонд-леди.
- Конечно, простите, - сказал
студент, пряча краску в тень верхней полки.
- Я психолог-диетолог, - ответила
Света гордо. Фарид подавился пивом, чего с ним не случалось уже лет двадцать.
- Простите, так психолог или
диетолог? – спросил студент, впервые почувствовавший себя толстым сумасшедшим.
- Психолог-диетолог, - отчеканила
Света.
Фарид рассеянно наполнил кружку и
сосредоточенно проигнорировал граненый стакан студента.
- Какая, гхм… интересная
профессия, - сказал Фарид вежливо. – А в чем особенности этой, гхм… профессии?
- Да, я думаю, вам было бы
любопытно узнать, - сказала Света, взглядом сцеживая жир с его пуза. Но пузо
Фарида выдержало сцеживание и каким-то образом умудрилось не уменьшиться.
- И мне любопытно, - опять
попытался встрять студент, явно не оставивший мечтаний о туалете и
благодарности за помощь с багажом. Но Света являлась ярым членом того заговора,
что устроился против его члена.
- Меня нанимают, чтобы я, с
помощью беседы и убеждения, помогла ожиревшим людям сбросить вес, - сказала
Света. Студент все же удостоился внимания, правда, со стороны Фарида – толстяк
таки наполнил его стакан. Студент пригубил, прикидывая, как Свету еще нанимают.
Получилось очень красочная картина.
- И у вас получается? – спросил
Фарид, разрывая полупрозрачную плоть сома похожую на мармелад. За щенячьи глаза,
студент тоже получил кусочек… плавника.
- Я – крупный профессионал, -
заявила Света, давя превосходством костюма от Прадо. Но потом спохватилась,
осознав, что выдала слишком много секретов, ничего не получив взамен. – А вы
кем работаете?
- Очень интересное совпадение, -
замялся Фарид. – Но я… в общем, я занимаюсь противоположным.
- То есть? – опятирублевились
глаза Светланы.
- Я специалист по принудительному
ожирению.
После такого заявления студент
серьезно растерялся. Теперь он казался себе слишком нормальным и худым.
- А зачем? – спросила Света,
почти в суеверном ужасе.
- Что зачем? – не понял Фарид,
наполняя кружку в третий раз.
- Зачем вы помогаете людям потолстеть,
да еще и принудительно?
- А зачем вы помогаете людям
похудеть? – спросил Фарид в ответ.
- Как это, зачем? –
одесятирублевила глаза Света и выдала заученное. – Стройное тело – это залог здоровья, сексуальной
привлекательности и успеха в жизни. Если вы страдаете ожирением, шансы на
нахождение новых половых партнеров снижаются, а от этого снижается самооценка и
возникают неизбежные психозы. Вам трудно передвигаться, ваш организм страдает,
а здоровье портится. Самой эволюцией человеку положено быть худым. Просто
бешеный бум фастфуда в последнее время и резкое поднятие уровня жизни…
- Вот вы правильно сказали про
эволюцию, - перебил Свету Фарид. Но перебил так добродушно, что она просто
захлопнулась и даже не подумала обидеться. – То есть, вы считаете, что человек
подвластен ее законам? Что мы вынуждены следовать законам естественного отбора
и подчиняться правилам, установленным природой?
- Да! – чуть не закричала Света,
будто ей предложили прямо на глазах Фарида переспать со студентом. А студент
по-прежнему думал, как бы ей это предложение сделать. – Если вы противник
теории эволюции…
- Нет, конечно же, нет, - опять
перебил Фарид. – Хотите пива?
- Нет! От пива желудок растягивается,
а от алкоголя вообще повышается аппетит, и он содержит очень много калорий и
углеводов! – Света процедила это сквозь зубы. Фарид посмотрел на пиво, словно опасаясь,
что от ее слов оно скиснет. Но горло попробовало и усомнилось в колдовских
способностях Светы.
- Но тогда почему человек жиреет?
– спросил Фарид.
- Чего?
- Почему человек жиреет, -
повторил толстяк. – Ведь ожирение привнес в мир сам человек. Животные не
страдают ожирением, исключения лишь домашние животные, перекормленные людьми. А
в природе такого не встречается. Так не справедливо было бы предположить, что
ожирение – естественная способность человека, и законы природы говорят, что мы
должны толстеть?
- Большей галиматьи я никогда не
слышала, - отрезала Света. Но разговор почему-то напрягал, и даже студент
показался нормальной штукой для разрядки.
- Но, давайте разберемся, - в
четвертый раз наполнил тару Фарид. – Человек может жиреть, а значит, это
заложено в его природе. Человек стремится жиреть, на протяжении всей истории,
толстота считалась признаком успеха и процветания. А сегодняшний бум похудения
– это скорее выверт…
- Никакой это не выверт… -
окрысилась Света, но Фарид снова перебил.
- А что тогда? Просто мода. Например,
в семнадцатом веке в Европе считалось, что спать лучше сидя, в веке
девятнадцатом еще жгли ведьм, в веке двадцатом один худой мужчина уничтожил
миллионы людей, ну, это который с усиками…
- И как это все связано с вашей
работой? - раздраженно спросила Света, даже не подозревая, что ее реплика предпредпоследняя
в рассказе.
- А тем, что никто из глупцов,
инквизиторов или даже гитлеров не был толстым. Я, например, считаю, и многие со
мной соглашаются: с жиром к человеку приходит многие хорошие качества. Не буду
забегать настолько далеко, но, сколько вы знаете плохих толстяков? Почти нет,
верно? С весом к человеку добавляется солидность и добродушие. Приходит юмор, потому что в мире худых иначе
не выжить. Приходится смеяться над собой, а это очень полезное качество, когда
можешь посмеяться над собой. Злоба уходит вместе с подвижностью. Если ты толст,
тебе приходится сидеть на месте, потому что передвигаться трудно, поэтому
развивается философский подход к жизни, а из-за невозможности растраты
сексуальной энергии человек направляет ее в другое русло. Толстяк добродушен и
щедр, он видит мир сквозь призму своих ограниченных возможностей, поэтому
принимает ее куда проще, нежели человек худой. Он даже пьянеет медленней, а ни
это ли показатель трезвости его ума? Нет, именно толстота – признак
совершенства. Спросите многих взрослых мужчин, какие им нравятся женщины. И они
скажут: пышные! Естественно, только если мужчины худые. Толстые не злятся на жизнь,
потому что получают от нее еще одно дополнительное удовольствие. Наслаждаются
едой! А ведь именно это наш самый главный рефлекс, а не воспроизведение себе подобных
– поесть. Еда дает жизнь, так какой смысл отказываться от нее?
- Фарит, заткни пасть, задолбал!
– крикнул Фомснат с верхней полки.
- Ваня, ты не проводишь меня до
туалета? – сказала Света.
Ваня просиял, потом надулся,
будто такие предложения ему делают каждый день, и повел даму в уборную. А как
только они вышли из купе, Фарит достал полиэтиленовый мешок, засунул два пальца
в рот и выплеснул пиво с рыбой. Потом проносящийся мимо мир принял сей дар из
открытого окна, а когда студент со Светой вернулись, Фарит уже спокойно пил
пиво.
